Или: Св. Павел Креста, пресвитер

Паоло Франческо Данеи всю жизнь плыл против течения: первый из шестнадцати детей обедневшей дворянской семьи, он помогал отцу-торговцу, но в душе у него другие грандиозные проекты: создать религиозный орден, например, или бороться с турками... Ему не было еще и 20 лет, когда он испытал глубокое внутреннее переживание Бога как любви и милосердия, и это изменило его: будущий святой решил стать отшельником, но затем почувствовал желание основать новую конгрегацию; в 1725 г. Папа Бенедикт XIII уполномочил его «собрать единомышленников». Одним из них стал его брат Иоанн Баттиста. Тем временем Паоло принимает окончательное решение: он будет делать именно то, что в то время было самым непопулярным – он ставит жертву и крест в центр своей духовности. Вначале он принял имя брата Павла Креста, затем основал новый орден – Босых клириков Святого Креста и Страстей Господа нашего Иисуса Христа, позже названный пассионистами. Новые монашествующие проповедовали Христа распятого, чего бы ни требовал «дух времени». В основе духовности этого итальянского святого лежит радикальная принадлежность к Кресту Иисуса и представление о том, что Его страсти являются не только неизбежным условием искупления от греха, но и высшим проявлением любви Бога к человеку. В 1727 г. Папа Бенедикт XIII рукоположил его в священники; поначалу вместе с братом он ухаживал за больными в римской больнице, а затем они удалились в Монте-Арджентарио, куда приехали и другие молодые люди, восхищенные таким неожиданным выбором: это были первые пассионисты, которых основатель воспитывал как пылких проповедников: они боролись с невежеством, нерелигиозностью и бездуховностью. Святой применял особый метод проповеди: рассказывая о страстях Иисуса, он поднимал на кафедру большой черный крест и публично бичевал себя, чтобы сделать образ страждущего Христа более ярким. Таким образом ему удавалось тронуть даже самых равнодушных слушателей и закоренелых грешников. Помимо «Духовного дневника» и «Правил», он оставил нам более двух тысяч писем, пронизанных глубокой христоцентрической духовностью: «Многое хотел бы я сказать вам, но тот, кто не любит, не умеет говорить о любви: это язык, которому учит только любовь...». Павел Креста умер в Риме в 1775 году.

ПЕРВОЕ ЧТЕНИЕ Рим 3,21-30

Братья: Ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия; потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса. Где же то, чем бы хвалиться? уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры. Ибо мы признаём, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона. Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников; потому что один Бог, Который оправдывает обрезанных по вере и необрезанных через веру.

Толкование

Евреи трепетно относились к идее справедливости: закон, данный Богом через Моисея, как раз и должен был научить их справедливости. Поэтому быть праведным для благочестивого израильтянина означало прежде всего строгое исполнение закона Божьего. Святой Павел вводит новую концепцию праведности: теперь праведным человека делает не соблюдение закона, а искренняя, глубокая вера в Иисуса Христа. По словам апостола, оправдание может быть только по вере. Закон Моисеев – основное руководство для иудейского народа – заменяется благодатью, которая дается людям через крестную жертву Иисуса. Это означает, что каждый наш поступок, каждое доброе дело обретает смысл именно в Нем и в Его искупительной жертве. В противном случае мы могли бы считать, что спасаемся лишь на основании наших дел, которые, какими бы хорошими ни были, не могут принести спасения. Это также объясняет, почему именно дела являются выражением нашей веры: какой смысл говорить, что мы верим в Иисуса и Его благодать, если это не побуждает воплощать ее в жизнь через конкретную любовь к Богу и другим людям?

ЕВАНГЕЛИЕ Лк 11,47-54

В то время: Господь сказал: Горе вам, что строите гробницы пророкам, которых избили отцы ваши. Сим вы свидетельствуете о делах отцов ваших и соглашаетесь с ними; ибо они избили пророков, а вы строите им гробницы. Потому и премудрость Божия сказала: пошлю к ним пророков и Апостолов, и из них одних убьют, а других изгонят; да взыщется от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира, от крови Авеля до крови Захарии, убитого между жертвенником и храмом. Да, говорю вам, взыщется от рода сего. Горе вам, законникам, что вы взяли ключ разумения: сами не вошли, и входящим воспрепятствовали. Когда Он говорил им это, книжники и фарисеи начали сильно приступать к Нему, вынуждая у Него ответы на многое, подыскиваясь под Него и стараясь уловить что-нибудь из уст Его, чтобы обвинить Его.

Толкование

Иисус сурово обличает законоучителей, которые обладают знаниями о Боге и Его воле, но не желают ни с кем делиться этими знаниями и сами держатся от них в стороне. В них можно увидеть символ «закрытой» Церкви, в которую люди не могут войти и из которой Господь, находящийся внутри, не может выйти. Это происходит при отсутствии христианского свидетельства, что еще более серьезно, если речь идет о священнике или епископе. За таким отношением стоит духовный и ментальный процесс, ведущий к превращению веры в идеологию. Но идеология не способна привлечь к себе людей, в ней нет Иисуса. Господь – воплощенная нежность, любовь, кротость, а любая идеология всегда подразумевает жесткие рамки. Упрек Христа, прозвучавший в начале отрывка, по-прежнему актуален: если знание Иисуса превращается в идеологию и морализаторство, то Церковь отдаляет себя от народа. Христианство превращается в идеологию тогда, когда не хватает молитвы. А ведь молитва – именно тот ключ, который открывает дверь к вере. Будем просить у Господа благодати не переставать молиться, чтобы не потерять веру и сохранить смирение, чтобы не стать закрытыми людьми, закрывающими другим путь к Господу.